Вальпургия III - Страница 37

Он миновал скрюченного безногого нищего, который полулежал у стены со шляпой в руках. На ходу Джерико заглянул в шляпу, пытаясь разобрать, что там за деньги, однако насчитал всего несколько медяков, которые его совершенно не интересовали.

Он прошел дальше и увидел довольно большую толпу впереди. Первым побуждением было свернуть на боковую улицу и обойти толпу, но потом Джерико решил, что сможет больше узнать о городе, прислушиваясь к обрывкам разговоров. А заодно обчистить пару-другую карманов. Он подошел ближе, и до него из самого центра толпы донеслись вопли ребенка.

Внезапно над улицей проплыл звук гонга. Подняв глаза, Джерико увидел высокое здание и по обилию сатанинских символов сразу же догадался, что перед ним церковь. Он подошел к толпе, за несколько секунд выудил пару кошельков и только тут сообразил, что стоит в какой-то странной очереди.

Перед дверями церкви возвышался небольшой помост, на котором стояли монах и монахиня в черном. Их головы были покрыты капюшонами, и Джерико не мог разглядеть лиц. Перед ними возвышался обсидиановый алтарь, к которому был привязан голый мальчишка лет десяти. Каждый стоявший в очереди подходил к помосту, брал из рук монахини острый кинжал и тыкал им в живот мальчику. А монах в это время что-то бормотал на совершенно незнакомом Джерико языке.

Вначале Джерико показалось, что он столкнулся с простым ритуальным убийством. Однако, двигаясь вместе с очередью, он вскоре сообразил, что, если бы это было так, мальчик уже давно был бы убит. В верованиях сатанизма он разбирался довольно плохо, но искусство убийства было его стихией, и он прекрасно знал, что редко кто знает смертельные точки, расположенные на животе. Несведущий человек, как бы ни старался, мог терзать жертву довольно долго, но так и не прикончить до конца.

По мере продвижения суть происходившего становилась все более понятной. На груди и животе мальчика черной краской были нарисованы различные кабалистические знаки, и прихожане, как он теперь видел, острием кинжала наносили татуировку по контурам рисунка. Видимо, это был всего лишь болезненный, но вполне обыденный обряд инициации, поскольку никто слишком сильно не переживал и не волновался, слыша крики мальчика.

Когда перед Джерико осталось только двое, он постарался сосредоточиться на их действиях. Каждый касался губами клинка, шептал что-то и взрезал пару сантиметров по контуру татуировки. Только теперь Джерико заметил, что, когда кинжал возвращали монахине, монах втирал какую-то мазь в новую ранку на животе мальчика.

Наконец подошла его очередь. Джерико поднялся, взял кинжал, прошептал про себя несколько неразборчивых слов, добавил еще пару сантиметров надреза в теле мальчика. Вернув кинжал, он сошел на тротуар и продолжил путь к центру. Он прошел уже два квартала, когда чья-то грубая рука схватила его за плечо. Он обернулся. На него смотрели льдисто-голубые глаза высокого, хорошо одетого лысеющего мужчины.

— Замечательное представление, поздравляю, — произнес он.

— О чем это вы? — спросил Джерико, внутренне напрягаясь.

— О церемонии Бельфегора, — сказал мужчина. — Вам удалось провести даже монаха.

— Не понимаю, о чем вы говорите. — Джерико качнул головой.

— Где надо разберутся. Мне кажется, вам лучше пройти со мной.

Он схватил Джерико за левую руку. Мгновение Джерико посопротивлялся, одновременно окидывая улицу быстрым взглядом. И убедившись, что метров на тридцать вокруг все пусто, он ткнул пальцами а глаза мужчине. Тот ошеломленно отпрянул и опустил руку, инстинктивно открыв шею. Мгновенным ударом Джерико перебил ему позвонки и опрометью кинулся в ближайшее здание. Он нашел черный ход, пробежал переулок и вошел через служебный вход в другое здание. На грузовом лифте поднялся на пятый этаж, взломал замок первой попавшейся двери.

Он оказался в небольшой квартирке, нашел шкаф с мужской одеждой, переоделся и собрался уже было уходить, но услышал шум воды в туалете. Он подождал у стены, быстро и безболезненно покончил с жильцом и потратил несколько минут, чтобы создать себе новую внешность, а заодно и шапку курчавых черных волос.

Затем он неторопливо направился по коридору к обычному лифту, спустился на первый этаж и вышел на улицу. В полукилометре от входа слышалось завывание полицейских сирен, но нового Джерико это не касалось, и он растворился среди толпы прохожих, продвигаясь к центру города.

Вскоре он добрался до главной площади. Она была не меньше километра в диаметре. Здесь стояли высокие деловые здания, хотя и уступавшие по размерам тем, которые Джерико доводилось видеть в Амаймоне. Он обошел площадь по периметру и приблизился к огромному торговому центру. Перед ним высилась статуя длиннобородого всадника, державшего копье в правой руке. Табличка уведомляла, что это Форрас, известный также как Форкас или Фуркас — рыцарь Сатаны и Генеральный президент ада, командовавший двадцатью девятью легионами дьяволов на границах преисподней.

Притворившись, будто поглощен созерцанием всадника, Джерико с минуту постоял перед ним, а затем принялся лавировать между лавками и прилавками торговых рядов, остановившись наконец у вывески, рекламировавшей услуги госпожи Сибеллы.

Ступеньки под аркой вели вниз, и Джерико принялся спускаться. Под ногами зашипела кошка, шмыгнув куда-то в темноту. Вскоре перед ним предстала темноволосая женщина в белых одеяниях. Она встретила его у подножия лестницы, словно давно ожидая.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — сказала она, указывая на кресло подле столика слоновой кости. Он повиновался. Женщина, повернувшись, взяла хрустальный шар и тоже села.